Баталина уточнила, что на все соцвыплаты, в том числе маткапитал, в полном объеме предусмотрены средства как в федеральном, так и в региональных бюджетах. Только в федеральном бюджете на эти цели в 2022 году заложено 1,2 триллиона рублей, уточнила Баталина.
Для экономики Германии прекращение поставок российского газа станет ощутимой проблемой. Об этом в интервью «Известиям» заявила член экспертного совета по экономическому развитию при правительстве ФРГ Вероника Гримм, отметив, что не весь объем поставок энергоносителей из РФ заменим. В беседе с «Известиями» экономист заявила, что Германия уже столкнулась с продовольственным кризисом и не исключила экономическую рецессию в стране на фоне инфляции и энергетической нестабильности.
«Не весь объем российских поставок заменим»
— Во время последнего телефонного диалога президент РФ Владимир Путин и канцлер ФРГ Олаф Шольц договорились, что эксперты обеих стран дополнительно обсудят инициативу по переводу платежей за газ в рубли. Как вы думаете, возможно ли сторонам найти компромисс в этом вопросе?
— Существуют различные предположения относительно того, что стоит за этим шагом российского президента. Самое правдоподобное предположение заключается в том, что он хочет проверить сплоченность западного сообщества. Именно поэтому сейчас так важно согласовать четкую позицию внутри западных государств по этому вопросу.
— Официально правительство ФРГ не принимает это требование. Чем это грозит немецкой и европейской экономике? Может ли это остановить промышленность? Уже сообщается, что крупнейший химический завод в мире BASF может закрыться в случае отказа Германии от российского газа.
— Для экономики Германии прекращение поставок российского газа стало бы ощутимой проблемой. При таком развитии событий государство должно будет активизировать свои страховые функции: поддерживать компании и предотвращать безработицу с помощью пособий за краткосрочную работу. Однако это все не обозначает, что Россия откажется поставлять газ, если мы не будем платить в рублях. Имеющиеся на данный момент данные по крайней мере говорят о том, что Москва не хочет отказываться от денег.
— Сколько лет понадобится Германии, чтобы полностью отказаться от российского газа? Насколько мне известно, систем для транспортировки СПГ в ФРГ пока нет.
— Германии придется закупать СПГ через терминалы других европейских стран. Это в целом выполнимо, но требует больших усилий и приведет так или иначе к повышению цен. И все же не весь объем российских поставок заменим. Именно поэтому важно экономить газ, заменяя газовую энергетику угольной и ядерной, а также принимать меры по повышению энергоэффективности. Резервуары для хранения должны быть максимально заполнены следующей зимой, поэтому сейчас потребление нужно немедленно сократить в целях экономии.
«Инфляция снова резко возрастет»
— Вы говорите о том, что Берлину придется вернуть АЭС и угольные электростанции. Как это соотносится с зелеными целями в ЕС?
— В переходный период угольные электростанции нужно расконсервировать из резерва, чтобы они смогли произвести больше электроэнергии. Полезно было бы и увеличить срок работы атомных электростанций, несмотря на предыдущие планы по отказу от АЭС. Это требует многочисленных решений, чтобы были получены необходимые разрешения и прошла закупка топливных стержней. И эти решения нужно принимать своевременно.
— В Германии начал действовать чрезвычайный план на случай возможного прекращения поставок природного газа из России. Что он подразумевает?
— Этап раннего предупреждения еще не означает какого-либо вмешательства (государства. — «Известия»), а лишь улучшает координацию между важными игроками отрасли, такими как сетевые операторы и ответственные ведомства. Этот план помимо прочего воспитывает у населения более ответственное отношение к потреблению. Это должно привести к экономии, которая так необходима в нынешних условиях.
— Олаф Шольц заявил, что Германия подготовит технические условия, чтобы перестать быть зависимой от импорта нефти и угля из России уже в этом году. Насколько это реалистичные планы?
— Это реализуемо, но для этого потребуются инвестиции в строительство и адаптацию инфраструктуры и, соответственно, время. Нам необходимо построить терминалы для транспортировки СПГ и расширить трубопроводную инфраструктуру.
— Инфляция в Германии в марте, скорее всего, составит 7,3%, что станет рекордно высоким показателем. Об этом недавно сообщило Федеральное статистическое ведомство ФРГ в Висбадене. Это происходит на фоне энергетического кризиса. Как этот показатель изменится в случае отказа от российских энергоносителей?
— Инфляция снова резко возрастет, а экономический рост остановится. Нельзя исключать и рецессию.
— Может ли это привести к продовольственному кризису?
— Мы уже столкнулись с продовольственным кризисом. Высокие цены на газ увеличили стоимость удобрений (газ является важным сырьем для производства удобрений) и привели к их дефициту. Кроме того, в этом году не будет экспорта сельскохозяйственной продукции из России и Украины. Для промышленно развитых стран это означает рост цен на продукты питания, для развивающихся стран это может привести к голоду. То, что мы сейчас наблюдаем, — это третий крупный кризис за это десятилетие.
— В настоящий момент обрываются все экономические связи РФ с ФРГ, немецкие фирмы уходят с российского рынка. Насколько Россия — важный бизнес-партнер для Германии? Сколько Берлин потеряет из-за сложившейся ситуации?
— Экспорт Германии в Россию составляет около 2% от всего экспорта, импорт составляет 3%. С точки зрения ВВП большого эффекта не ожидается —менее 1%. Однако из-за зависимости от российских энергоресурсов некоторые немецкие компании окажутся в крайне уязвимом положении. Широко обсуждаются высокие цены на энергию и весь комплекс проблем с энергоснабжением.
— Есть ли шанс возобновить сотрудничество наших стран? Если энергетическое партнерство перестает быть базой, какие сферы смогут его заменить?
В ответ на российскую спецоперацию на Украине Запад развязал против Москвы экономическую войну, введя беспрецедентные санкции. Но после первоначального потрясения хаос на российских рынках прекратился, а правительство продолжает принимать всё новые меры по поддержке бизнеса. И хотя пока ещё рано делать заключительные выводы, однако свидетельств того, что экономическая активность в России действительно серьёзно пострадала, крайне мало, констатирует The Economist.
Pixabay
Как себя чувствует российская экономика под бременем новых беспрецедентных санкций? Гораздо лучше, чем можно было бы предположить, отмечает The Economist. Хотя Запад фактически развязал «экономическую войну» в ответ на российскую спецоперацию на Украине, запретив поставки обширного ассортимента товаров и вынуждая крупные компании покинуть российский рынок, а также заморозив совместными усилиями до 60% зарубежных резервов Центробанка России, похоже, что эта стратегия уже не приводит к желаемым результатам, говорится в статье.
Цель этих жёстких мер состояла в том, чтобы отправить российскую экономику «в штопор» — и поначалу они действительно подействовали: за первую неделю после введения новых санкций рубль подешевел на треть по отношению к доллару, а курсы акций многих российских компаний обвалились. Однако затем хаос на российских рынках утих, пишет The Economist. Курс рубля уже заметно поднялся по сравнению с минимальными значениями начала марта и сейчас приближается к своему прежнему уровню.
Главный индекс российских акций упал на треть, но позднее также отыграл часть своих потерь. Правительство и большинство компаний производят выплаты по облигациям и акциям в иностранной валюте. Также закончилось паническое изъятие денег со вкладов — и россияне уже вернули большую часть денег на свои счета. Рынки помогла стабилизировать целая серия мер, предпринятых российским правительством, поясняется в статье.
В частности, Центробанк поднял учётные ставки с 9,5% до 20%, из-за чего у людей появился стимул покупать дающие неплохую прибыль российские ценные бумаги. Были и другие, менее традиционные меры, отмечает автор. Правительство России издало постановление, в соответствии с которым экспортёры должны конвертировать в рубли 80% своей валютной выручки. Торги на Московской бирже стали «согласованными»: короткие продажи запрещены, а нерезиденты не смогут продавать свои акции до 1 апреля.
Что касается реальной экономики, она также в какой-то мере отражает ситуацию в финансовой сфере, пишет The Economist. Еженедельный анализ потребительских цен показывает, что с начала марта они увеличились на 5% в среднем, поскольку многие иностранные фирмы были вынуждены уйти с российского рынка. В результате поставки товаров сократились, из-за санкций также подорожал импорт. Но при этом далеко не всё растёт в цене, поясняется в статье. Например, водка, которая производится в основном отечественными компаниями, стоит сейчас ненамного больше, чем раньше. Цена бензина также практически не изменилась, в отличие от ситуации на Западе.
И хотя пока ещё рано делать какие-то окончательные выводы, в России мало свидетельств того, что её экономическая активность серьёзно пострадала, подчёркивает автор. Согласно анализу на основании данных Организации экономического сотрудничества и развития, российский ВВП по состоянию на 26 марта был на 5% больше, чем год тому назад. Журналисты The Economist собрали и другие актуальные данные, которые показывают, что потребление электричества и железнодорожные перевозки товаров в России не сократились, говорится в статье.
По информации крупнейшего банка России — Сбербанка, расходы по сравнению с этим же временем прошлого года немного выросли. Отчасти это объясняется тем, что люди делают запасы, пока не выросли цены. Особенно увеличились расходы на бытовую технику. Но при этом и расходы на услуги уменьшились совсем незначительно, и сегодня этот показатель существенно выше, чем во время пандемии, поясняет автор.
Вполне вероятно, что российская экономика в этом году всё же войдёт в состояние рецессии — но хотя многие западные эксперты предрекают ей «мрачные времена», реальные показатели будут зависеть от нескольких факторов, говорится в статье. На ситуацию во многом повлияет то, начнут ли простые россияне в условиях затягивающегося конфликта тревожиться об экономике и значительно сокращать свои расходы, поясняет The Economist.
Кроме того, вопрос заключается в том, остановится ли со временем производство, учитывая, что из-за санкций российские компании лишатся доступа к западному импорту. По оценкам аналитиков, наиболее уязвимым может оказаться российский авиационный сектор, а также автомобильная промышленность. Однако многие крупные предприятия, основанные ещё в советское время, давно привыкли работать без импорта, подчёркивается в статье: «Если и есть в мире экономика, способная справиться с трудностями в условиях изоляции и блокады, то это экономика России».
Ещё один важный фактор связан с российским экспортом энергоресурсов. Несмотря на многочисленные санкции, Россия по-прежнему поставляет иностранным покупателям нефть на сумму $10 млрд в месяц — что составляет около четверти от прежнего объёма экспорта. Кроме того, она продолжает получать доходы от продажи газа и нефтепродуктов, а это ценный источник валюты, на которую можно закупать товары широкого потребления и необходимые детали в нейтральных и дружественных странах. И даже если ситуация не изменится, российская экономика вполне способна продержаться ещё какое-то время, заключает The Economist.